Банкротство подрядчика на стройке для инвестора часто оборачивалось и срывом сроков, и потерей авансов и давальческих материалов. Однако был найден рецепт, снижающий эти риски, — вместо зачета встречных требований стало применяться сальдирование
Настоящим бичом для застройщиков и всевозможных заказчиков строительства различных объектов в последние годы была проблема оспаривания зачета встречных требований в случае банкротства генерального или просто крупного подрядчика. При этом по закону о банкротстве любая сделка или транзакция, совершенная в предбанкротный период, может быть оспорена. Тем не менее когда подрядчики объявлялись несостоятельными, то заказчики в стремлении минимизировать свои неизбежные потери проводили взаимозачеты, принимая выполненные работы и уменьшая за счет этого объем взаимных претензий. Впоследствии такие соглашения часто оспаривались конкурсными управляющими как сделки с предпочтением. Суды отменяли их и взыскивали с заказчиков сэкономленные ими деньги, а их справедливые требования включали в общий реестр кредиторов. Более того, в действующей редакции закона «О банкротстве» зачет встречных требований и вовсе прямо запрещен.
Но в последнее время выход для добросовестных заказчиков был нащупан в течение судебной практики. Сначала нижестоящими судами, а затем и Верховным судом РФ (по делу о банкротстве Подольского ДСК) было предложено вместо зачета встречных требований проводить сальдирование встречных обязательств. При кажущейся синонимичности разница существенная: сальдирование не является сделкой (просто все обязательства переводятся в денежные и пропорционально уменьшаются, пока у одной стороны не окажется ноль, а у другой — сальдо, которое и учитывается в процедуре банкротства либо как долг, либо как актив). Более того, суды благосклонно принимают учет при сальдировании процентов и неустоек в случае срыва работ. По сути, заказчик лишь удерживает часть причитающейся подрядчику суммы в связи с допущенными им нарушениями.
«Предпосылки для такой позиции появились еще в мнении, сформированном президиумом Высшего арбитражного суда и изложенном в постановлении от 2012 года. Однако следует отметить, что в указанном деле, рассмотренном президиумом, данная позиция в большей степени была обусловлена спецификой правоотношений по исполнению государственного контракта», — говорит Вера Баринова, ведущий юрист «РАУД».
В настоящее время в судах идет стремительное формирование судебной практики, цель которой — отличить зачеты от сальдирований, ведь одни пытаются свои зачеты выдать за сальдо, а другие — сальдо конкурентов в борьбе за конкурсную массу выдать за зачеты и оспорить. «РБК Pro» выбрал и проанализировал наиболее интересные кейсы.
Кейс 1. Однако за время пути…
Сам термин «сальдирование» перекочевал в банкротный обиход из лизинговых сделок: там в случае возникновения споров между лизингодателем и лизингополучателем как раз и применяется этот правовой инструмент. Если договор лизинга расторгается, то его предмет возвращается лизингодателю, а затем минусуются текущая рыночная стоимость предмета и его договорная цена, уплаченные проценты и набежавшие проценты. Такие разбирательства проходят и сегодня, и спорные вопросы до сих пор остаются.
Обычно (особенно это касается автомобилей) рыночная цена существенно ниже, чем договорная (потому что новый автомобиль дороже, чем бывший в употреблении), и сальдо, как правило, в пользу лизингодателя. Но, например, московская строительная компания «Р-Строй», вернув в 2015 году строительную технику, взятую годом ранее в лизинг у «Группы Приоритет», заявила, что рыночная стоимость предмета лизинга за этот год выросла более чем вдвое (с 993 млн до 2,2 млрд руб.), а потому лизинговая компания, получив технику назад, еще осталась должна своему бывшему клиенту более 1,1 млрд руб. Но суд провел экспертизу, которая оценила предмет лизинга в 982 млн руб., так что сальдо (44 млн руб.) оказалось все-таки в пользу лизингодателя.
Кейс 2. Гарантийное удержание
Очень кстати сальдирование оказалось для заказчиков строительства специальных объектов: им теперь активно пользуются операторы связи (при строительстве базовых станций), нефтяные компании (при строительстве нефтяных вышек и трубопроводов) — в общем, те, кто заказывает строительство объектов для своих собственных нужд. Так, например, оператор связи «МегаФон», заказавший в 2016 году в Москве строительные работы компании «РД Констракшн Менеджмент» (специализируется на отделке офисов крупных компаний), в 2018 году расторг договор генподряда и удержал гарантийный платеж на 118,4 млн руб. в связи со срывом сроков работ.
Вскоре экс-генподрядчик обанкротился, и его конкурсный управляющий оспорил удержание гарантийного платежа как сделку с предпочтением. Однако суд решил, что это и не сделка вовсе: «Цена договора подряда № 1/16 была уменьшена ПАО «МегаФон»… путем удержания стоимости работ по устранению недостатков, а также удержана сумма неустойки за нарушение срока выполнения работ. Таким образом, сумма гарантийного платежа в размере 118 413 408 руб. была использована для целей обеспечения исполнения обязательств генерального подрядчика по договору и оплате не подлежит». Дело в том, что по условиям контракта генподряда сумма неустойки за нарушения сроков и качества работ, соответственно, уменьшала сумму самого договора. «Действия, направленные на установление указанного сальдо взаимных предоставлений, не являются сделкой, которая может быть оспорена по правилам ст. 61.3 Закона о банкротстве», — решил суд.
Лев Наконечный, руководитель направления «банкротство» департамента по правовому сопровождению бизнеса ПАО «Газпром нефть»
«Для нашей организации сальдирование является настоящим спасением, когда речь идет о несостоятельных подрядчиках на строительстве наших объектов. Особенно приятно, что при определении итогового сальдо можно соотносить несколько требований, если доказать, что они взаимосвязаны. Например, если заказчик поставил подрядчику давальческие материалы, эту сделку можно соотнести с основными требованиями по заказу в целом и не бегать по стройплощадке в поисках этих материалов, а просто вычесть их стоимость в соответствии с документами из собственных обязательств по договору перед подрядчиком. Кроме того, при расчете сальдо рассчитываются также неустойки. Это позволяет значительно минимизировать финансовые потери в случае срыва сроков работ».
Кейс 3. Земельные распри
Сальдированием признал Арбитражный суд Московской области взаиморасчеты между обанкротившимся девелоперским холдингом «СУ-155» и подмосковным лендлордом Андреем Клиновским. Бизнесмен в 2013 году продал компании два сельскохозяйственных участка на берегу Москвы-реки площадью 63,3 и 17,1 га соответственно на общую сумму $76,3 млн. Однако продавец фактически получил только $9,7 млн, и через год, когда в воздухе уже запахло банкротством девелопера, стороны согласились расторгнуть договор с возвратом Клиновскому участков и выплатой ему неустойки в размере $13,2 млн. При этом уплаченная ранее сумма была зачтена как часть неустойки, а остальные $3,5 млн застройщик обязался выплатить в течение следующего года.
Конкурсный управляющий и кредиторы СУ-155 попытались оспорить этот зачет, однако суд, хотя и признал его сделкой, отказался его отменять: «Оспариваемая сделка была совершена в рамках сальдирования правоотношений внутри одного договора, в связи с чем она не может быть оспорена как сделка с предпочтением… так как соглашение о расторжении лишь устанавливает право удержания причитающихся передаче должнику средств в связи с неисполнением им своих обязательств в рамках одного и того же договора».
Вера Баринова, ведущий юрист «РАУД»
«Наиболее интересным в нашей практике можно назвать обособленный спор по делу о банкротстве строительной компании «Виват», которая была подрядчиком одного крупного застройщика. В этом деле в 2017–2018 годах конкурсный управляющий оспаривал сделку по удержанию заказчиком суммы неустойки, начисленной за нарушение сроков производства работ, и ситуация осложнялась тем, что судебные приставы наложили арест на дебиторскую задолженность заказчика. Упор в защитной позиции был сделан нами на то, что такой зачет (удержание) в принципе не считается зачетом, а действия заказчика были направлены на установление сальдо взаимных предоставлений по договору подряда и не признаются сделкой. В результате суды первой и апелляционной инстанций полностью приняли нашу аргументацию, что сделка не является зачетом и удовлетворением требований заказчика преимущественно перед другими кредиторами. Вместе с тем суд кассационной инстанции в своем постановлении хотя и оставил судебные акты без изменения по другим основаниям, но опроверг названную позицию и квалифицировал сделку как зачет. Таким образом, можно сделать вывод, что в указанном деле суды первой и апелляционной инстанций оказались наиболее дальновидными в части грядущих тенденций».
Кейс 4. Сальдо втроем
Важным аргументом в пользу признания судами сальдирования встречных обязательств являются понесенные заказчиком убытки из-за действий банкрота-подрядчика. Особенно это актуально для субподрядных отношений, когда из-за нарушений со стороны субподрядчика генподрядчик получает претензии от конечного заказчика строительства. Так, например, Арбитражный суд Пермского края признал законным соглашение между трестом «УСК СМУ-7», подрядчиком строительных работ на территории концерна «Калашников» в Ижевске, и его обанкротившимся субподрядчиком — ООО «Арт-Строй». Последний отремонтировал шесть зданий предприятия, но сдал работы на 285 дней позже назначенного срока (в январе 2017 года вместо июня 2016-го). В связи с этим общая сумма трех контрактов на эти работы — 155 млн руб. — была уменьшена дополнительными соглашениями на общую сумму 52 млн руб. с учетом набежавших пеней.
Вскоре после этого «Арт-Строй» обанкротился, и конкурсный управляющий компании оспорил эти соглашения, заявив, что они повлекли преимущественное обогащение треста «УСК СМУ-7» по сравнению с другими кредиторами. Однако суд управляющему в его ходатайстве отказал, объявив, что, во-первых, самому тресту концерн «Калашников» выставил претензии в связи с просрочкой на общую сумму 85 млн руб., так что «Арт-Строй» еще легко отделался (в соглашениях трест снизил ему размер неустоек на общую сумму 12 млн руб.). Кроме того, трест был вынужден расплатиться с субсубподрядчиками и поставщиками самого «Арт-Строя», выкупив у них права требования к своему субподрядчику на общую сумму 29 млн руб. «Причитающуюся итоговую денежную сумму уменьшает сам должник своим ненадлежащим исполнением основного обязательства, а не кредитор, констатировавший факт сальдирования», — постановил Арбитражный суд. При этом судья отметил и факт отсутствия взаимной заинтересованности/аффилированности заказчика и подрядчика, что стало еще одним обоснованием законности установления сальдо.
Кейс 5. Мелочь, а приятно
Учитывают суды при рассмотрении фактов сальдирования в банкротстве и размер обнуленных обязательств. При этом данное обстоятельство может иметь больший вес, чем даже факт аффилированности должника и кредитора. Так, в Петербурге в деле о банкротстве ООО «Прайм Констракшн», генподрядчика в структуре девелоперского холдинга «Группа Прайм» (которая, кстати, тоже банкрот), суд отказал конкурсному управляющему компании в оспаривании сальдо взаимных требований на сумму 21 млн руб. Основанием же к отказу послужило то, что сумма сальдирования была меньше 1% от суммы активов «Прайм Констракшн», а само сальдо было подведено в рамках основной деятельности банкрота (строительства домов).
Впрочем, при расчете сальдо есть возможности для маневра и у подрядчиков-банкротов. Например, они могут добиться снижения судом начисленных заказчиком и уже учтенных при сальдировании неустоек. Так, Арбитражный суд Оренбургской области удовлетворил ходатайство конкурсного управляющего ООО «СЭМ», подрядчика ООО «Управление энергостроительства» по возведению энергосетей для Оренбургского газоконденсатного месторождения, о снижении неустойки за срыв сроков выполнения работ с 2,8 млн до 1,6 млн руб. при общей цене контракта 16 млн руб.
Кейс 6. Не стройкой единой
Понравился этот правовой инструмент и контрагентам по иным отношениям (не только строительным). Так, суды вполне благосклонно отнеслись к сальдированию взаимных обязательств по договору аренды железнодорожных цистерн между обанкротившимся АО «Т-Генерация» (арендатор) и ООО «НефтеТрансСервис» (владелец). «Т-Генерация» с 2014 по 2017 год арендовала парк цистерн для транспортировки мазута к своим котельным и задолжала 7,8 млн руб. арендных платежей. Однако и «НефтеТрансСервис» со своей стороны не слишком аккуратно исполнял свою обязанность компенсировать арендатору эксплуатационные расходы (ремонт и обслуживание цистерн), в результате чего у него накопилась задолженность на сумму 5,3 млн руб. В результате сальдирования оставшийся долг по аренде составил всего 2,5 млн руб. — он и был включен в реестр.
Конкурсный управляющий «Т-Генерации» попытался оспорить это как зачет встречных требований, совершенный за месяц до банкротства, но суд сам поправил его, указав, что «фактически произошло сальдирование взаимных предоставлений, по итогам которого задолженность общества «НефтеТрансСервис» перед должником была признана отсутствующей».
Кейс 7. Урегулировать не удалось
Среди причин, по которым суд может отказать в признании сальдирования, оказалась, например, такая: если договор, по которому сотрудничали заказчик и подрядчик-банкрот, признан судом ничтожным, то взаимные денежные обязательства сторон по этому договору также окажутся самостоятельными требованиями: связующая роль договора исчезает. Ярким примером того, как кредитору не удалось защитить свои интересы с помощью инструмента сальдирования, является спор между ООО «Дехканабадский калийный завод» (Ташкент) и обанкротившимся ООО «ЗУМК-Инжиниринг» (Пермский край). Российский подрядчик с 2011 года выполнял для узбекистанского заказчика строительные работы на руднике Дехканабадского завода калийных удобрений. Но в 2015 году между сторонами разгорелся конфликт: подрядчик предъявил заказчику требование расплатиться с ним за работы по выемке калийной руды (предъявлен был долг на $3,4 млн), а заказчик в ответ в Хозяйственном суде Ташкента оспорил договоры подряда как заключенные по завышенным ценам в нарушение национального закона, запрещающего это. Ташкентский суд признал договоры недействительными, и во взыскании долга подрядчику было отказано. Более того, сама пермская компания оказалась должна заказчику почти 14 млрд узбекских сум, каковая сумма была конвертирована в $8,2 млн по «среднему курсу за 2010–2012 годы». И затем узбекистанская компания произвела зачет встречных требований, уменьшив сумму своего требования к подрядчику на сумму признанного ими долга перед ним — $2,1 млн. А оставшееся требование на $6,1 млн было предъявлено ООО «ЗУМК-Инжиниринг» в Арбитражном суде Пермского края.
Немудрено, что пермский подрядчик обанкротился, и конкурсный управляющий поставил требование фирмы из Узбекистана и произведенный ею зачет под сомнение. Юристы Дехканабадского калийного завода заявили, что имело место сальдирование встречных обязательств, так что оспариванию такая сделка не подлежит. Однако суд внял доводам управляющего: сальдировать можно только обязательства по однородным сделкам. Здесь же, с одной стороны, имеется долг за выполненные работы, а с другой — долг, возникший в связи с признанием сделок недействительными. А это разные вещи, и зачет по ним невозможен, не говоря уже о конвертации сум в доллары, справедливость которой сама по себе подлежит изучению судом.
«Взаимные обязательства должника и ответчика, не урегулированные договорными отношениями, существуют самостоятельно и не могут считаться взаимосвязанными. Оснований для применения правовой позиции Верховного суда РФ по сальдированию здесь не имеется», — решил суд и удовлетворил ходатайство о признании зачета недействительным.
Павел Горошков
pro.rbc.ru